Фильм «Зоя» как типичное порождение мединской культурки уже без Мединского

Отношение к Зое стало не просто в постсоветские времена, но и на всём постсоветском пространстве — своеобразным градусником, демонстрирующим здоровье общества. Там, где начинались кампании стёба над её подвигом, где ставился под вопрос сам этот подвиг — вскоре случались события, несущие невзгоды не героям Советского прошлого, но живущим нынче. Будучи в Киеве в 2007-м году и гуляя в центре, не зная толком города, я наткнулся на сквер Зои, плотно огороженный зелёным забором. Я обошёл его и даже увидел что им скрывается — это были последствия ещё первого майдана, 2004-го года. На прямой вандализм власти не шли, но просто спрятали облик комсомолки от глаз «громадян»… Вот, кстати, сам памятник, которого нынче и след простыл.

Сквер треугольный — явно стал одной из первых арен декоммунизации, причём задолго до Евромайдана 2014-го — но процессы-то шли… Кстати, обратите внимание, что скульптор не игнорировал то, что в основном и видно нашим современникам — женское, телесное, однако нельзя и не увидеть в этом теле стальной Советский дух, героизм комсомолки, убеждённость коммунистки в том, что фашизм будет разбит — даже перед собственной смертью…

Вот именно тут и ломается «понималка» современной режиссуры и кинопостановок — в которых, раз за разом, с редкостным упрямством и неспособностью к самокритике садятся в лужу финансируемые прежде Мединским, а теперь любимовским Минкультом «творцы». Изобразить не тело, не юную женщину, но именно коммунистическую Личность, процесс созревания Подвига — они даже не пытаются. Что в фильме питерского монархиста о подвиге 28 Панфиловцев, что в «Ленин. Неизбежность» Хотиненки, антиисторическом от и до «Предстоянии» или «Цитадели» Мигалкова — показывают взрывы, стрельбу, тела, но не показывают Коммуниста, Советского человека, воспитанника социалистического общества — потому что он глубинно непостижим для постсоветских ублюдков от культуры. Он противоестественным является для них — и вроде бы честно отрабатывая заказ на обновление исторического образа, они обречены снимать только стрелялки, дородные щёчки, школьные балы и изнасилования (как безусловную, физиологическую антитезу мирной жизни), при этом «поддавая эмоций» там, где их не было в СССР. Снимать внешний вид войны, снимать одежды, костюмы, технику, не снимая Советской сути — причём часто ещё и глазами врагов страны Советов, то есть нацистов, — вот «карма» любимчиков Минкульта РФ в мединско-любимовские времена (хотя и при Швыдком было не лучше, но тогда государство вообще кино если и финансировало, то в виде большого исключения — как «Сибирского цирюльника»). Что из истории СССР не удавалось отринуть, опошлить, обстебать и переиначить по-пелевински, то буржуазная постсоветская культурка решила всё же переваривать и приватизировать потихоньку — и получается плохо, очень плохо.

Но давайте сравним бессильные новоделы хотя бы с кино 1980-х. Вот знаменитый эпизод, на который неизбежно равнялись все последующие экранизаторы истории подвига Зои. Играет её (чуть ли не первая роль вообще) та самая секс-бомба времён перестройки, которая потом частенько являлась топлесс в таких фильмах, как «Ловушка для одинокого мужчины» — и вообще своего тела нисколько не стеснялась, снимаясь то там то сям в подходящих ролях. Но отчего в фильме Юрия Озерова «Битва за Москву» нет и намёка на то, что так смело демонстрируют воспитанники военно-патриотического подхода Мединского?! (в котором одновременно с комсомольцами-«святыми» прославляются Маннергейм и Краснов?)

Стоит ли теперь вспоминать, что и ставший фоном для гламурных фотосессий новейший музей в Петрищево, куда благодетель-Газпром к открытию оного провёл газ (этим пытались гламурщики усовестить тех, кто не давал им проводить фэшн-студии), и детально критикуемый ниже фильм — порождены глубинной антисоветчиной, которая усиливалась госпропагандой как в РФ, так и на Украине все нулевые и десятые годы? Им было проще объявить Зою святой (это, увы, бред ещё «лево-патриотов», которые на «Песнях сопротивления» высказывали подобные, очень подходящие правящему классу переформулировки — причисляя к лику «русских святых», то есть сужая до национального подвиг тех, кто мечтал о коммунизме во всём мире), чем показать реалистично её Советскую родину, ради продолжения жизни которой и принесла в жертву свою жизнь Зоя.

Я рассуждаю об этом тоже не отстранёно — бабушкин родной брат, Сергей Васильевич Былеев-Успенский, по происхождению дворянин, художник (ученик В.Серова), бывший в ополчении, а затем в партизанском отряде был точно так же показательно казнён немцами при отступлении. Только не повешен, а сожжён в клетке, где на морозе держали его нацисты до того (а местное население тайком его подкармливало). Кара эта была назначена фашистами за то, что он отказался рисовать портрет немецкого офицера…

Путинская Россия с её ублюдочной Трубой-экономикой — уродует и восприятие истории Великой Отечественной. Непостижима она становится для тех, кто открывает памятники «жертвам сталинизма», Солженицына — сколько бы ни пытались рядиться они в костюмчики патриотов. Но серебрящиеся костюмы от Бриони не отмоешь от гламура, как новорусскому кино — не под силу снять любой советский подвиг от и до, его психологический срез. Показать, что девушка умела плакать и бояться в плену — да, это они умеют. Снять групповое изнасилование — тоже им по уму. Но не более того — потому и деградирует отечественный кинематограф. И дело тут не приоритетах — что экранизируют бред вроде «Зулейхи», а в векторе общественной деградации, он — противоположен коммунистическому вектору, где слова Зои «Сталин придёт!» звучали вперёд на десятилетия, и звучат поныне.

Дмитрий Чёрный, гражданин СССР