Ответственность свидетелей

Наша с вами страна 30 лет назад обрела государственность,

а вместе с ней – уникальный шанс для открытия новых перспектив

и движения вперёд во всех сферах деятельности.

Борис Колесников

Тридцать лет – срок жизни небольшой, но полноценной для творческих деятелей. За тридцать лет написана вживую не одна захватывающая биография поэта, художника, а иногда и учёного. Тридцать лет (такая вот целая жизнь) были у нас, молчаливых свидетелей августовской контрреволюции 1991-го, на то, чтобы проанализировать, понять всё до последней мелочи в тех событиях и ведущих к ним путей Истории. Я пишу «у нас» потому что в данном случае не интересен ни хаос воспоминаний, но проклятия, ни панегирики «демократической революции» (как звал те события Борис Березовский) – нам, коммунистам, важно не частное, но исторически закономерное в совокупности с теми элементами внезапности и быстроты реакции, мобилизационными моментами во вражеском лагере, которые мы наблюдали поневоле.

Но начну издалека, с актуального – которое, конечно же, связано с историческими корешками 30-летней давности. И как связано, разберём постепенно. Преемник возведённого на трон контрреволюцией Ельцина раз за разом бьёт в предвыборный бубен, не скупясь на обещания – создаётся позитивная атмосфера на фоне неблагоприятной внтуриэкономической ситуации и  получения «аварийного» транша МВФ 17,5 млрд долларов (поговорите-ка после этого про ушедшие девяностые!). Первым делом военным – на словах, как у них и водится, — обещают поднять довольствие. Для убедительности «ЕдРёной» демагогии, силовигархи выдадут служивым по 15 тысяч, а пенсионерам, «ядерному электорату» для явки на выборы сунут единовременно 10 тысяч.

Цинизм манипуляций низами со стороны правящего класса тут доведён до небывалой простоты. Теперь по подобным выплатам, как по верным приметам, можно определять дату выборов или голосования иного рода. Пришла «социальная выплата» — иди к КОИБам. Обретённая в 1991-м  государственность зовёт!

В прошлом году – по «десяточке» кинули родителям, чтоб состоялся «референдум». Точнее, чтобы новая, легализующая дальнейшее бессменное правление Путина конституция, вступила в силу, а все «социалистические рудименты» (1977), оставшиеся даже в конституции 1993 года, были похоронены под монархическими и клерикальными формулировками про государственность и веру отцов. Очень большой массовки тут не требовалось, но и пустоты на участках правящие миллиардеры, как и сейчас, побаивались. Потому и решили «произвести» цифровые денежки для ПФР, в котором вообще-то ежегодный дефицит покрывается из бюджета 3 триллионами рублей. Это катастрофическое положение недавняя пенсионная реформа не спасла, как мы видим.

Как являются на свет эти ничем не обеспеченные цифровые выплаты – вопрос отдельного исследования. Сейчас же важно понять, что «мотивирующие» голосовать бутылки водки года так 1996-го, продуктовые наборы и деньжата, доставаемые прямо из карманов, например, Жириновским (сам видел в нулевыз не раз) – просто перешли в новое качество, прошли «огосударствление». Теперь это не «пятихатки Жирика», разбрасываемые в толпу, а выплаты ПФР – но родство тут очевидно.

Принцип лицемерных обещаний и «только о хорошем», ельцинский по сути принцип,  соблюдается Путиным свято. К примеру, вышеупомянутая пенсионная реВОРма стала разрабатываться гайдаровскими кадрами до перевыборов Путина в 2018-м, а реализовываться —  сразу же после выборов.

Кнут – это после выборов, пряник – до.

Важно не перепутать эти элементы управления, скипетр и державу.

Разовые подачки электорату обещаны на фоне «сбора урожая» — публикации рейтингов самых богатых женщин России (ничего не производящая торговка через интернет, хозяйка «Дикихягод» Бакальчук повысила состояние на 1200% за год! по этому показателю она заняла второе место среди всех миллиардеров мира из рейтинга Forbes 2021 года, её состояние оценивается в $13 000 млн — зачем столько одному человеку?!), сообщений о дивидендах акционеров Роснефти (продающих НАШУ С ВАМИ нефть), а ранее – явления отдыхающим роскоши тех, кого согласно заверениям Путина и Пескова в РФ вообще нет.

30 июля к побережью Коста Смеральда прибыла больше напоминающая линкор частная яхта под названием «Норд», 142-метровая посудина российского олигарха Алексея Александровича Мордашова, который «работает» в металлургической, энергетической и горнодобывающей отраслях и занимает первое место среди российских миллиардеров в рейтинге Forbes. Недавно сошедшая с немецкой верфи Lürssen – мегаяхта, имеет 20 кают, пять палуб, посадочную площадку для вертолетов, кинотеатры, тренажерные залы, бассейны, сауны, салон красоты и подводную лодку. Любопытно, вот тем самым военным, которым сейчас сунут в зубы по 15 тысяч — много ли таких чудес техники, особенно в ВМФ силовигархия готовит в подарок? Путин же говорил что-то в Ленинграде в День ВМФ про «всё необходимое для защиты национальных нтересов«? Ну так вот они — подлинные национальные интересы, на фото сверху. И их же защита. Защита зарубежных миллиардных счетов и прайваси этих вот Мордашовых — ельцинско-путинский режим вместе с его армией.

Разве были бы возможны такие достижения техники и частного предпринимательства, если б в августе 1991-го не победила «демократия»? Заполучившие в частные руки заводы (Мордашов — советскую «Северсталь»), шахты, пароходы, – в общем средства производства, — олигархи уже в 1996-м (ранее в ходе приватизации, с 1994-го только формировались как класс под присмотром Гайдара, Чубайса и конечно Ельцина) стали той силой, что поддерживала или не поддерживала политическую власть. Власть, кстати, избранную заблудшим народом ранее вполне демократически. Ельцина выбирали всем сердцем и от души, и потом на референдуме «да-да-нет-да» поддержали его, и курс либеральных реформ, убивших миллионы.

И вот этот самый феномен вкупе с ходом контрреволюции интересны мне поныне, хоть и написана уже книга «Времявспять», где есть детальный хронологический анализ событий августа и всего 1991-го. Финальный отрывок из соответствующей главы романа-эшелона я дам ниже, здесь же – тезисно затронем тему поддержки и моральной подготовки интеллигенцией контрреволюции, сам характер продвижения социально-экономического переворота 1991-го года.

***

Сообщения о заварившейся в Москве каше мы получили 21 августа по радио – это был единственный «гаджет», связующий нас с миром в Школе юного географа, наш палаточный лагерь близ Оскольского электро-металлургического комбината – со столицей. Услышав утром первые новости, мы сели на трамвай (до которого пешего ходу минут сорок лесом, а трамвай там был вместо электрички, от Старого Оскола до комбината шёл час, от нашей остановки езды минут 15) и рванули на ОЭМК, а не в город.

Это было символично: где цивилизация, где коллектив? Там, где индустрия!

Уже у столовой и кинотеатра, находящихся вне комбината, мы услышали всё то же радио, громко воспроизводящее всё, что происходит в Москве. Этот звук, принесший нам историческое событие, мне никогда не забыть – звук масс, звук митинга у БД. Звук, сообщивший сонному сознанию, что происходит нечто влияющее на судьбы всех. Что это была за волна, какое радио – не знаю. Вряд ли «Эхо Москвы», но всё может быть.

ОЭМК имени Л.И.Брежнева (строился в 10-й пятилетке) выглядел пустовато, но газетный киоск работал. Там Александр Иванович Маркин, наш куратор практики от геофака МГУ, не раз ездивший с нами на другие базы МГУ преподаватель – купил газеты. Читали внимательно «Слово к народу» — Маркин и первокурсники, в общем «старшины», рассудили, что всё в «Слове» сказано верно.

Мы тотчас стали делиться на тех, кто за ГКЧП и кто против, отчаянно спорить. Я был в нетвёрдом и немногочисленном нейтралитете, явно недовольном нагрянувшими событиями и их военизированностью. Мы (Дэн Соломатин, Шурик Завадский, Феня, Сидоров, я) мыслили ближайшими примерами и образами – неужели теперь мы не сможем петь «Гражданскую оборону», ДДТ, «Кино», а вдруг и «Металлику» запретят слушать? И не пришло ли время проверить идейную верность этим песням, готовность идти за них в бой? А песни те были, конечно, язвительно-антисоветскими зачастую – в них нам чудился некий новейший Завет… В общем, я очень благодарен судьбе, что она меня так далеко оттащила от Москвы в первые дни той недели. Окажись я дома – скорее всего, вместе с арбатскими парнями, моими одношкольниками, с тем же рокером Борей и Серёгой Лановым был бы в рядах «отрядов самообороны».

Задумался ли тогда кто-то из нас о том, что этот конкретный, нам уже знакомый изнутри завод, и прочие заводы – при поражении ГКЧП могут остановиться? Что их с карты РСФСР исчезнут через 30 лет – 70 тысяч?! Нет, ни словом этого не затронули. Хотя, пока мы ехали утром к ОЭМК привычным маршрутом, переезжали эстакаду, мелькали мысли попроще – неужели лафовое лето и практика так скоро кончатся? Возможность покупать тут дефицитный в Москве «Честерфилд», «Магну» и «Бонд» по весьма скромной цене (видимо, ОЭМК дефицит по бартеру имел), обедать в заводской столовой, где за 3 рубля наедался до отвала не то что старшеклассник, а здоровенный металлург… Песни у костра и холодные августовские ночи в палатках и спальниках – оборвутся?

Тем летом с явным подражанием Летову, в душевой ОЭМК была мной придумана и напета впервые песня «Невзаправду»… Грустная песня сия исполнялась впервые «Отходом» на школьной сцене уже 13 сентября, после «Монстров рока в Москве». Песня вошла в альбом «То, что должно быть коротким» (1992-95), посвящённый Янке Дягилевой…

Кстати, по иронии судьбы, этот самый ОЭМК в ходе строительства курировал от ЦК КПСС Б.Н.Ельцин и частенько сюда наезжал, раздавая указания академикам на стройплощадке и определяя даже архитектуру города…

Обратные билеты наши были подогнаны под первое сентября, а кто-то из «старшин» оставался тут  ещё на месяц аж до октября, но «путч» (это слово уже замелькало благодаря радио) смешал все планы. Мы посовещались и большинством решили, что дружно едем в Москву – любым поездом, хотя бы даже сидячим или общим вагоном. Маркин поехал в Старый Оскол менять билеты на всех.

Выходит, обратно, от ОЭМК до лагеря наш трамвай ехал уже при капитализме в тот день, 21 августа. Билеты удалось взять на 22-е, в плацкарт. Автобус с ОЭМК без проблем был вызван в ранний утренний час, мы ждали его как раз у трамвайной остановки. Ночь в поезде толком не спали – всё спорили. Много тогда, и до «путча» и в ходе него, мы говорили умных слов, очень много. Но мало было за ними личного смысла…

23-го днём прибыли, мама сразу, это уже был вечер, повела меня к месту событий, от «Краснопресненской» через Дружинниковскую, где имелись хилые баррикадки из арматуры и пивных ящиков – но это было уже место экскурсий. Со стадиона «Красная Пресня» воняло многодневными испражнениями толпившихся здесь масс – это был первый узнаваемый запах демократии. Движение на Садовом кольце от посольства США было перекрыто чтобы в тоннель могли спуститься все желающие. Следы крови и мяса на асфальте в правой части (если идти от посольства) тоннеля были завалены цветами, на стенах тоннеля уже красовались надписи о сынах России и о демократии. Надписи же «Забьём заряд мы в тушку Пуго» и «Кошмар на улице Язов» — сохранялись на окнах мэрии ещё несколько месяцев.

Майдан победил. Я ощутил что вошёл в новое время – по ту сторону знакомого тоннеля, где ездил на Б и 10-м к Владику Дубровскому и Платошке (однокласснице), под улицей Чайковского. Среди «зацветших» ритмичных кровавых следов припечатки одной из сакральных «жертв путча» к асфальту, осознавал что политическое время затикало отсюда куда-то далеко, и уж точно не в СССР.

Вышел из тоннеля в другой стране… Понимая, что ничего не понимаю, отчаянно силясь нагнать имеющимися категориями все эти события – концентрировался на доступном, на рок-повестке. Звонил Питу Жаворонкову, узнавал, как он там, Минлосу тоже звонил. Говорили о том что «Отходу» уже в составе трио (Чёрный-Минлос-Жаворонков) предстоит гордо отыграть концерт назло отчалившему в Израиль Шурику Щиголю. Ничего на концерте политического, кстати, не звучало. Наряд мой был немного в духе «Кримзонов», рубаха индийская узористая поверх водолазки. Вокалистом пришлось быть мне, бас-гитара была не моя, на вид битловая и на звук дурацкая… Второй концерт «Отхода» был хуже первого, и народу было меньше… Наше время настало и быстро ушло, а мы ушли в домашне-студийную работу с покойным ныне Володей Булчукеем, нашим школьным звукрежем, в тот последний мой школьный год (правда, это точно другая история).       

***

Итак, что было мне неясно тогда и ясно сейчас?

• Что контрреволюция, как и революция – внезапность только для непосвящённых. Мгновенная мобилизация у ВС РСФСР, тогда же ставшего «Белым домом» («народное» название чётко подчёркивает ориентацию сторонников Ельцина на «цивилизацию»), сторонников «России без СССР» и «Советов без коммунистов», противников «империи красного фашизма» (был и такой там плакат) — показала реальные настроения незначительной, но решительной части масс. ГКЧП начал и проиграл потому что настроений масс не знал либо игнорировал, не готовил их к следующему шагу.
• Самый момент революции/контрреволюции – не большой скачок, а малое смещение в уже морально-идеологически подготовленном пространстве. Так было в октябре 1917-го, точно так же было в 1991-м. Этот момент, когда мнимое уступает место подлинному – любые недомолвки и полутона стираются, сметаются в этот момент. Кем был Горбачёв? Президентом (сама должность говорит о всё той же работе по образцам США) СССР, проведшим артподготовку для распада Союза (весь сепаратизм вырос при его «опекунстве») и обвала обломков его в капитализм, но всё же туда не успевшим шагнуть со всей решительностью. Кем был Ельцин? Более Горбачёва рьяным сепаратистом и сторонником капитализма – потому он и «дружественно» сменил его (хотя к контрреволюции вела как раз их личная  конфронтация). Если показалась натянутой и враждебной аналогия с 1917-м, готов пояснить. Буржуазная по форме и пролетарская по сути, Февральская революция была «недореволюцией», и место решительных и подлинных революционеров в ней заняли сперва фэйковые социалисты. Керенский и имевшиеся помимо министров-капиталистов министры-социалисты (из эсэров) продолжали буржуазную внешнюю и внутреннюю политику, пытаясь даже Империалистической войне устроить ребрендинг. Не вышло – мнимое обанкротилось и уступило место подлинному. Ленин с апреля занимался неусыпной работой по подгонке сил РСДРП(б) под растущую революционность масс, это было во вторую очередь оргработа – основная работа была в области теории, что и выразилось в «Государстве и революции», отметающей полутона в вопросе сотрудничества с элементами (аппаратом) буржуазного государства. Всё на слом! Тот малый шаг, что был совершён взятием Зимнего, был широченным шагом от мнимого «суммарного» и «коалиционного» социализма ещё не большевистских Советов – к социализму настоящему, то есть диктатуре пролетариата.

Не гневитесь вновь за аналогию – но точно это же, только наоборот, сделал Ельцин, он запустил капиталистические реформы уже без фарисейского горбачёвского прикрытия а ля  «больше социализма» на полный, на танковый ход, и это перешло ненадолго (а в 1917-м надолго – но и сдвиги были не назад, а вперёд, социальный прогресс даётся тяжелее, а падать всегда легче) в гражданскую войну, которую там же, на Красной Пресне и закончили. Оценок не даём, хорошо это или плохо. Было именно так – ЯВНО, без недомолвок ГКЧП, ломая всю Советскую Систему, начиная с того самого ВС РСФСР. Уже в 1993-м, когда Ельцин отважился на то, чего не посмели «геочеписты» и потому были вмиг политически уничтожены. Революции/контрреволюции сопутствует решимость и категоричность. Уверен, будь ГКЧП откровеннее и начни они не с Москвы (а прежде всего с армии, чёрт возьми! она вся была бы за, если б с ней, с советским до мозга костей генералитетом, потолковать перед этим внятно – как с Ахромеевым и Варенниковым теми же), был шанс сохранить СССР и социализм в нём.

• Майдан как способ мобилизации низко сознательных масс, готовых пасть сакральными жертвами ради прав олигархата приватизировать социалистическую собственность (ещё охраняемую в 1991-м конституцией 1977 года) – может быть формой свершения контрреволюции, но никак не революции. Революция (социалистическая, коммунистическая) невозможна ни как заговор, ни как майдан – это венец коллективных усилий высокосознательных единомышленников, в идеале партии. Мирное массовое противостояние пусть и слабому, но военному натиску – козырь буржуазный, нам на это и глядеть не стоит. Болотная в мае 2012-го развеяла все иллюзии насчёт массовых ненасильственных акций протеста, которые были основным методом КС оппозиции – их же проповедовал Удальцов на собраниях ЛФ.
• Контрреволюции/революции – мало одной лишь революционной ситуации. К ней ведёт долгая «моральная» подготовка. К августу 1991-го, за пятилетку перестройки общественное мнение было протравлено либерализмом настолько, что советский патриотизм казался нонсенсом, сепаратизм же (триколор, «Свободная Россия») выглядел как эталон здравого смысла. Я не случайно привёл вначале цитатой глупые слова о государственности (слово это с недавних пор стараниями Проханова и прочих путриотов, стало фетишем у кремлядей) – в 1991-м государственность обретала Россия, а Союз-то её утрачивал. Но до того главенство всех его министерств и ведомств над РСФСР было упразднено – ещё за год, летом 1990-го, с выходом РСФСР из СССР, это нынче большой государственный праздник, 12 июня. Так что «обретение» малой государственности в августе-1991 было по сути утратой государственности бОльшей – вот и чему тут радоваться? Впрочем, кто за частную собственность, за яхту Мордашова и за приоритетный рост благосостояния силовигархии и олигархата на фоне вымирания и обнищания масс (в 1991-м нас было 280 миллионов, за 30 лет осталась лишь половина), тот конечно за такую, российскую государственность, а не за советскую. И об этом есть в моём романе-эшелоне…  
• Мы, спокойно наблюдавшие, как на руинах социализма раздают ваучеры и закрывают заводы, как на наших глазах растёт новый правящий класс, теперь уже и не скрывающий своей роскоши, как тот же Мордашов – ответственны за то, что выросло! Наблюдавшие этапность реставрации капитализма, буквально по ступеням изучившие закономерности социального регресса, — выращивали не только антибуржуазный иммунитет в себе, но и жажду к марксистскому знанию. Наблюдавшие, как на моральных фронтах гибнет КПСС – причём ещё ранее 1991-го, в общественном сознании, без насилия триколорных сил, — цеплялись за любую компартийность, за любые комсомолы, но опадая вместе с обществом, выпуская и эти соломинки, приходили к выводу, что первична идеология и теория, а не организация. Высокая, если не высшая ответственность свидетелей – это обязанность вернуть то, что утрачено, потому что инвентаризацией утраченного занимались тоже мы. Вторая социалистическая революция – вот звезда, а не просто мечта, в самые мрачные и отчаянные дни согревавшая наши коммунистические сердца, заново обросшие извилистой плотью марксистско-ленинской теории… Ответственность свидетелей – вот «высший мой суд, коммунистический». Видевшие всё неверное, что уводило от научного коммунизма, и получившие несладкий исторический шанс учиться на чужих ошибках и общих потерях, мы (поколение) просто обязаны ликвидировать капиталистический социально-временной аппендикс, что начал расти в том 1991-м!

Дмитрий Чёрный, член ЦРК ОКП

---

Из романа «ВРЕМЯВСПЯТЬ», глава 13 «Последствия и подследствнные»:

часть победила целое – и потому зачавкавшее вскоре слово «сопственность» пошло гулять по документам, перещёлкивать базисные понятия со-бытия и целые отрасли. ведь теперь-то надо научиться хозяйствовать не по-совковому! «своё» — будет лучше кормить, без очередей и уравниловки… созвучный СОБЕСу, сОпс-сОпс, опс-опс, причмокивающий губошлёп-сОПственник.

сопственник нужен и заводу – куда там рабочему коллективу удержать да за всем углядеть!.. один хозяин нужен, один, буржуИн… часть важнее целого – ценность части растёт, курс рубля падает. и сколько национальных валют на месте Советского интернационала расцветёт! из рамки-списка на рубле – разбегутся монаты и карбованцы по родинам, наплодят потомства…

кто же отважился возглавить бунт частности, пик истинной реакции, которая была в сотрясании самого центра идеей сепаратизма? кулацкий сын – не менее Яковлева мстительный. рослый партиец, свердловский прораб, которого КПСС, как и Яковлева слегка обидела – но не отпустила, не сослала так далеко. он был властелином Москвы, но после 19-й партконференции стал никем, наряду с диссидентами, тут-то он и понял, полюбил их идеологически.

сваливал на путь вековой давности Россию без СССР не интеллектуал, не книгоед, поседевший и полысевший над теориями контрреволюции, как Ленин над способными мир перевернуть текстами Маркса и Энгельса, – а кулацкий детина, знающий решающую роль оргвопроса. в своём Свердловске именно он взорвал дом, в котором кончила свои дни семья гражданина Романова – чтоб избежать паломничества и фетишизма. именно он исключал из партии за посещение церкви – делал всё прямо, честно, пока не сменил убеждения. так и заявил, задав моральный маршрут поколению комсомольцев-банкиров: «человек имеет право сменить убеждения» — это уже права человека, это стенобитное орудие дряхлой Европы, раскачивалось в крепкой и упрямой голове уральского сына ссыльно-поселенца. который из кулака вроде бы перевоспитался в ударники, но кровную обиду на Советскую власть передал по наследству, в быту, в прищуре разоблачённой, уязвлённой хитрецы…

но сколь бывают разными прищуры! в социализм вёл Россию и все примкнувшие республики свободные непревзойдённый мыслитель и деятель – невысокий умница, за пятилетку спаливший в пламени революционного проектирования свой мозг, не жалевший его для того чтоб заложить главное: фундамент СССР, запустить необратимые, в чём был уверен не он один, процессы перехода в коммуну. и щурился добро, приветливо на пробуждённые народы, как на лучи весеннего солнышка, и старел не по дням, а по часам, зная, как омолаживает мир. назад же из социализма в утерянную, но быстро отыскавшуюся под советскими гордыми надстройками старо-Расею, в старое русло – тянул мужик, серый орговИк, упрямый и высокий, щурясь зловеще, улыбаясь залихватски. и на глазах вымирающих под реформами народов молодел с теннисной ракеткой в руке…

вот – подлинный подследственный не начавшегося расследования. что было в этом существе, кроме водки, обид на Горби и КПСС, кроме отцовской злобы на раскулачившую власть?

так кто мы все после этого, после Чёрного Августа?