По кировским местам Томска, фоторепортаж
Томск в период действия «режима повышенной готовности» (готовности к чему? к аллес-капуту? это я уточняю формулировку товарищу Зайкову – в ней самой побольше иронии чем в наших интерпретациях) был пустынным, факт. Какой-то город-воспоминание, а не город живой.
Нет, и маршрутные пазики полны людей (без масок, в основном), и даже в горсаду имеются гуляющие на фоне остановленных аттракционов дети, и тот же ЦУМ примерно так же выглядит внутри, как и до «самоизоляции», но вот пиццерия в нём не работает, и сразу как-то печально… Правда, дамы по центру в жару гуляют хоть и в масках (некоторые), но зато в таких свободных и проветриваемых в области декольте платьях, что и настроение у встречных — как в самое мирное время. Однако нам не до вольностей. И не до жары. Политические заморозки грядущего царизма не дают дАмско отвлекаться.
Оказался я тут уже после наилучшего московского вип-парада всех времён – парада в честь парада, как водится в постсоветской России, ну, и после к этому параду приуроченного открытия мемориала во Ржеве и храма в Кубинке. И решил, в свою очередь, тем временем как товарищ Митина этот храм во все серафимские трубы воспевала, как член Центральной ревизионной комиссии ОКП, опять же, проверить состояние не новопутинских новоблагословенных, а наших, советских монументов. Тем более что маршрут мой один выдался по проспекту Кирова – дай-ка, думаю, гляну, как там товарищ Киров наш на проспекте Ленина? Не покрасили ли вновь ему студенты-проказники сапоги в красный цвет? И как раз товарищ муза рок-коммуны нашей Летова опубликовала дагестанский памятник ему недавно в своей ленте событий, он похожий…
Памятник на месте. Но вот кому памятник – принципиально не уточняется!
Специально сфотографировал крупно табличку.
Свежевыкрашенный постамент, и обойдённая вниманием табличка — словно с советских времён её и не подновляли… Затопчутся могущества следы, как пел Муцураев… Хотя, тут хватило бы обыкновенного несмываемого маркера золотого цвета (и руки есть — ячейка ОКП в Томске точно есть).
Как тут не вспомнить «возвращённые имена» (это было такое перестроченое безумие – знающие поймут иронию) – нами, в боевых нулевых! Союз коммунистической молодёжи в 2008-м, если не ошибаюсь, году провёл акцию. Именно акцию, в духе тимуровского движения. Пришёл со знамёнами к бюсту Кирова, что стоял в рабочем квартале пятиэтажек в Марьиной роще, краски белой и золотой несмываемый фломастер с собой прихватил – и общими усилиями привели памятник в порядок, покрасили белым. Но самое главное – начертали под бюстом, что это С.М.Киров. А то ведь не знают новые поколения что за человек был, что он, например, для Ленинграда добивался первенства в вопросе запуска троллейбусов, и успешно! В общем, деятельный был человек, а по профессии нам – вообще собрат, журналист – в далёкие, царско-каторжные времена…
И что же мы видим в городе Томске, где он не просто проездом был, а на правах ссыльного и из ссылки бежавшего (как и Сталин, кстати) в 1905 году возглавлял революционные выступления рабочих? (о чём на проспекте Ленина гласит уже вполне сохранная мемориальная доска на угловом доме близ местного Белого дома) Видим мы явное игнорирование газпромовско-роснефтяной элитой революционной славы «сибирских Афин», которое граничит с классовой пропагандой – в смысле умышленности такого запустения. Ведь вот, в трёх минутах пешего хода от безымянного памятника Кирову в самых студенческих, то есть исторически воспитывающих местах – есть и такой «памятный камень».
Ощущаете избирательность, товарищи избиратели? Вот она, монументальная пропаганда! Как тонко подвели к Аллее геологов логическую линию колчаковской интервенции!.. Хороший был учёный Колчак, — пока его наместник Пепеляев драпал на поезде из Томска под нажимом отнюдь не одних большевиков (их тут было меньшинство, но они умело возглавили уже начавшееся восстание), величайший исследователь Арктики беспокоился о будущем нынешних расеянских студентов, Геологический Комитетъ основалъ… Любопытно, о всеобщем бесплатном среднем и о социалистическом, бесплатном высшем образовании он тоже тогда беспокоился?! У местных аплогетов «верховного правителя» не сохранилось документиков?
Стоит ли удивляться, что по поводу установки вопиюще беспочвенного, как весь путриотизм памятника песне о журавлях во Ржеве – все утюги сырьевой империи ломились от радости, и сам альфа-стерх на фоне безногого призрака смотрелся таким твёрдо стоящим на ногах (странно, что никто не побаловался инверсией), как и с выходом кинофильма «Адмиралъ», на который государство угрохало очень много народных миллионов? А вот на буквы под памятником Кирову – ни копейки нет у государства! Не нашлось…
А ведь Томск – категорически не чужой Кирову город. И настолько динамична память о нём здесь, что не могу не продемонстрировать и эту страницу, поскольку и она отчаянно красноречива. Да, город славится своим деревянным зодчеством, которое, увы, медленно уходит в историю. Хотя, есть порядка десяти домов, показательно отреставрированных, и даже с табличками о статусе охраняемом – но что значит тот статус, если охранять станет нечего? На улице Фрунзе, как раз на перекрёстке с улицей Гоголя есть образцово восстановленный недавно деревянный двухэтажный дом, в котором обустроено, но пока не открыто кафе, под кафе — не жалко тратиться городу (или частнику?)…
Впрочем, стоп – что это мы поддаёмся пессимизму заранее? Если государство (надо полагать, во времена Кресса, «домкрата первой волны») признало исторический и охраняемый статус за домом, где была конспиративная квартира и откуда успешно при облаве бежал товарищ Киров – но оно же и обязано этот дом поддерживать в надлежащем памятнику истории виде? А вот этого как раз и не наблюдается!
На этой же улице Гоголя есть дома без столь интересных исторических эпизодов, пережитых внутри них – но в куда лучшем состоянии они, дома-то! Прямо чудо…
Но почему-то эти мраморные таблички на ветшающих домах смотрятся героически… Вот и человек для городской власти не чужой (непосредственный предшественник!), именем которого названа улица в другой части Томска — тут жил, по соседству с явочной парт-квартирой. Дожил до того самого 1918-го когда великий Колчак учредил тут геологический комитет (чёрный юмор подсказывает ассоциации — много тогда в землю положили колчаковцы сибиряков, такая вот геология вышла)…
Или вот параллельная улице Гоголя улочка, связанная с именем советского учёного-фармаколога (а в Томске это, партийное и научное, как и в Москве нам рассказывает улица Ивана Дмитриевича Удальцова, — часто одно и то же) — Вершинина, на которой стоит напротив Дворца пионеров и дом, где имеется квартира экс-губернатора Кресса. Почему-то советский учёный и герой двух отечественных войн, лауреат Сталинской премии за 1947 год Вершинин против антисоветского мореплавателя и карателя Колчака — не котируется, большевики готовили городу, губернии и студенчеству, наверное, не столь богатое геологическое будущее (хотя, всем своим богатством силовигархия нынешняя обязана только бескорыстным советским геологам, геологоразведке и студенчеству 1960-х годов, о чём я писал отдельно на материале Ямала). Город богатейшей большевистской истории – которую правящая нефтегазовая братва, силовигархия будет счастлива списать «по ветхости» в небытие. И понаставить поверх неё своих зелёных храмиков – таким образом Историю и переписывая потихоньку.
И в этой истории, конечно же не красный командир, убитый в 1918-м, но именно Колчак будет золотиться – благо подмога из других городов и губерний идёт! И в Иркутске Колчак стоит тяжеленным (непосильным памяти народной – у кого тут колчаковцы крестьянских прадедов-партизан секли, морозили и вешали) памятником, и в Крыму вот Врангель красуется часовенкой… В общем, потихоньку Путин и его коллеги ту самую Историю отечества (Советского), которую они якобы не дают обижать никому – переписывают «набело».
Это по улице Гоголя соседний дом-деревяшка, как тут называют, — его постигла участь многих. Ничто не защищает сейчас и якобы охраняемый государством дом, связанный с именем Кирова от такой же участи…
В начале «проклятых десятых» я общался тут с товарищами троцкистами, тогда составлявшими актив КПРФ и успешно прошедшими в гордуму в 2012-м. С тех пор от КПРФ и её фракции в гордуме мало что осталось (и горком, как я понимаю, из центра куда-то переехал подальше, на его месте одни мусорные контейнеры теперь) – кто-то подался в Москву, в ЛФ, как товарищ Губа, кто-то стал делать интересные видео, как товарищ Тяжкун, но за памятниками и памятными, принципиально важными местами Томска присматривать некому. А ведь на уровне гордумы – самое бы оно! И дел-то тут на пару субботников – зато, как бы укрепило организации. Это ведь первое дело: не далёких и былых, но своё партийное, политическое, наконец Человеческое с большой буквы будущее так защищаем мы.
Кстати, и Бела Кун тут жил. Остановка трамвая на проспекте Кирова возле этого места называется нынче сюрреалистично — «Зрелищно-развлекательный центр Октябрь» (бывший кинотеатр).
Раз уж я вспомнил про московский бюст Кирова, которому мы с товарищем Касимовым и его бойцами вернули имя в 2008-м, то добавлю – теперь на нём муниципальная табличка. А в 2002-м мы аж на Кропоткинской площади огромному памятнику Энгельсу так вернули имя – сперва трафаретиком, а потом и муниципалы заметили, вернули металлические буквы, как бы утраченные или отбитые прихожанами ХХС новоблагословеннаго… «А ты вот этот плакатик внимательно читал?» — говорю голосом Жеглова, — «Товарищи, берегите памятники культуры» — пролетарской, добавляем мы сегодня. Ибо деиндустриализация, наступление и на ваши убеждения, и на вас как класс – лишь следствие хорошо организованного ранее наступления на НАШИ памятники.
Начать можно хоть с этого, с бюста товарища Фёдорова. В википедии написано достаточно, чтобы сделать к монументу стенд, напоминающий как о классовой борьбе и зверствах колчаковцев, так и об истории становления власти Советов. Стоит такой стендик недорого, уверяю вас, товарищи томичи — тут главное инициатива. Есть памятники — есть вы и ваше право на легальную деятельность! Флаги в руки — стенд поближе к глазам студиозусам, грызунам гранита науки, вашим будущим товарищам!
Член РСДРП с 1903 года. Активно участвовал в революции 1905—1907 годов в Санкт-Петербурге, Гомеле, Одессе. В июне 1906 года — редактор большевистской газеты «Северная земля». В 1907 году — член Одесского комитета РСДРП. Был делегатом 5-го съезда РСДРП (1907). Неоднократно подвергался арестам. С 1911 по 1914 год находился в нарымской ссылке, где совместно с В. Куйбышевым и Я. Свердловым продолжал революционную деятельность, преподавал арифметику и русский язык в созданной ссыльными общеобразовательной школе. Здесь познакомился со своей женой, ссыльной финкой — участницей рабочего движения. С 1914 проживал в Томске, занимался канцелярской работой.
После Февральской революции 1917 года — член Томского комитета общественного порядка и безопасности, возглавил народную милицию, затем — городскую продовольственную управу в Томске. С января 1918 года — комиссар Томского отделения Госбанка. Член Сибирского ЦИК, участник IV Всероссийского съезда Советов в Москве. Член советской делегации по переговорам со штабом поднявшего восстание Чехословацкого корпуса (коему монумент наши партийные товарищи недавно символически упаковали для отправки в Чехию, но пока он остаётся на месте, чем позорит советскую землю).
25 июля 1918 года, находясь на нелегальном положении, был арестован в Красноярске белогвардейцами. 24 октября 1918 расстрелян колчаковцами на станции Кольчугино (ныне Ленинск-Кузнецкий). Место захоронения неизвестно.
Дмитрий Чёрный