С 85-летием М.И.Ножкина вас, товарищи!

В СССР 19 января 1937 года в Москве в семье рабочего Ивана Ножкина и медсестры Клавдии Ножкиной родился Михаил, будущий всесоюзно известный и популярный поэт-песенник, киноартист. Мальчику рано пришлось стать самостоятельным. Отца призвали в армию, как только началась война. Михаил оставался в Москве с мамой и старшей братом. Мама работала в три смены хирургической медсестрой в военном госпитале, брат, как только ему исполнилось 13 лет, пошел работать на завод. Пятилетний Михаил оставался дома за старшего.

Помню, как мальчишкой часами стоял в очереди за мукой, хлебом, керосином. Притом каждые пару часов приходилось переписываться. Вдруг кто-то ушёл, умер… Сейчас даже слушать страшно, а тогда это было естественно. Военное время, — рассказывал в одном из интервью Михаил Иванович. — А ещё нужно дров натаскать, уголь раздобыть, печь натопить. Если мать и брат с работы придут, а я ничего не сделал, то меня даже ругать не надо было, я бы сам со стыда лопнул. Мы с детства привыкали быть частью общества, знали свои обязанности, а о правах никто и не вспоминал. Нас учили: человек должен сначала что-то сделать, а уж потом качать права. Сегодня это колоссальная проблема — воспитание молодежи. Здоровые обалдуи сидят на шее у родителей. Избалованность, инфантильность. Одни права человека на уме. Вокруг тебе все должны. А ты-то зачем появился на свет? Пищу переваривать?

Первое публичное выступление Миши как артиста состоялось в госпитале, где трудилась его мама, в 1942-м. Ему было пять лет. На Новый год собралась стайка ребятишек, чтобы поздравить раненых бойцов Красной Армии. Пели песни, читали стихи, плясали. Позже Ножкин признавался, что, несмотря на малое количество лет, он прекрасно осознавал, какая на нём ответственная миссия: детские поздравления напоминали бойцам о родном доме, о мирной жизни, они понимали, что надо выкарабкиваться и идти спасать страну от неприятеля.

С тех пор я всегда знал, выходя на сцену, что главное — сделать что-то нужное людям, сказать что-то важное. Иначе зачем всё это?

Мечты о сцене зародились у Михаила тогда же, в детстве. Но послевоенная жизнь диктовала свои условия. Сын рабочего становился рабочим, почти как в «Журбиных» Всеволода Кочетова. После школы он поступил в строительный техникум Моссовета, окончив который получил квалификацию по трём специальностям: фрезеровщика, слесаря по обработке древесины и арматурщика. Рабочая карьера будущего известного артиста началась на стройке с должности мастера. Вскоре он стал прорабом.

В свободное время Михаил выступал в художественной самодеятельности. Сочинял стихи. Его энергии хватило на то, чтобы, продолжая днем работать на стройке, вечером заниматься в студии при Театре эстрады, куда он поступил на вечернее отделение. Во время учебы Михаил начал выходить на профессиональную сцену. В итоге после окончания студии он был принят в основной состав труппы Театра сатиры. В это же время он начинает писать стихи для эстрады. И первая известность к Ножкину приходит именно как к поэту-песеннику…

В романтические 1960-е, полные надежд интеллигенции на скорое построение коммунизма на волне НТР — Михил Ножкин вписал свои гармонии, свои слова и рифмы… Не было тогда деления на патриотов и либералов, все фильмы, все песни прославляли социализм, самый прогрессивный на Земле строй, мирно (в том числе и культурной экспансией соцреализма) завоёвывающий планету… Мне кажется, об этом молча думает под свою же песню ножкинский герой телефильма «Каждый вечер в одиннадцать» (1969).

***

Впервые мы встретились с этим легендарным и скромнейшим человеком в 2003-м году — и всё это благодаря комсомолу, СКМ, кстати! Как успешных организаторов Дня комсомола в 2001-м году в кинотеатре «Баку», меня сотоварищи привлекли к подготовке аналогичного мероприятия по линии горкома КПРФ. Тогда был первым секретарём МГК Куваев, золотые для МГО КПРФ годы, она тогда тысячи активистов насчитывала (и СКМ РФ был побольше нынешнего ЛКСМ РФ)!

Созванивался, чтобы пригласить выступить перед комсомольцами и партийцами, с Ножкиным я сам, по городскому — трубку брала его супруга, далее было слышно, как он шагает к телефону, вынужденно откашливается (астма), а потом этот знаменитый дружелюбный, товарищеский голос отвечал… Конечно, он согласился выступить за скромный гонорар, собранный из партвзносов МГО КПРФ, — как сказал уже на вечере нам, ведущим, по секрету, — выступил бы и без того, мало таких мероприятий, а жизнь-то летит!

Вели тот вечер в тушинском концертном зале «Красный Октябрь» (заводской ДК, потом, увы, сгоревший в огне переприватизации и уничтожения завода авиационных двигателей, на котором работал тогда простым сласарем Алекс Семёнов, будущий фронтмен моего Эшелона) мы вдвоём с Катей Долгих, комсомолкой уже следующего поколения в СКМ… Она — в чёрном кружевном платье, я — в белом костюме, перешедшем по наследству от моего троюродного брата, музыканта Алика Таборко (он в нём отыграл на танцплощадках 1970-х десятки «сэтов» с песнями «Битлов» и прочей танц-классики). Когда в ДК приехал со своей акустической гитарой Михаил Иванович, где-то за час до начала, чтоб посмотреть со сцены в зал, прикинуть место выступления, — все молча и торжественно провожали его взглядом за кулисы. Ну, а мы с Катей — провожали физически, показали персональную комнатку, в ДК было продумано и это — советский заводской ДК был спланирован на славу, хоть сцена его и была невелика. Там проходили многие партийные мероприятия тогда, включая съезды и собрания актива…

Пел Михаил Иванович самым последним, как «хэдлайнер» — хотя, слово это смешно и неуместно звучит в данном случае. Пел, традиционно поставив перед собой стул, а на него ногу — так удобнее под акустическую выступать. Читал он и стихи, конечно, свои собственные, о России. Читал убедительно, прекрасно в зале ощущая понимание слов своих каждым человеком — мы с красоткой Катей наблюдали это из-за кулис, зачарованно…

И мне показалось, что оживившийся от общения с комсомольцами 21-го века взгляд Ножкина, — и был главной наградой, и не ему одному, а всем нам. Вот это и был праздник встречи поколений под знаменем Комсомола. Ведь важно (об этом он тоже говорил между песнями), чтобы дело, что воспевалось многими советскими, в том числе и его песнями — продолжали следующие поколения. Чтобы песни не становились лишь историей прошлой. Иначе никакая слава не нужна…

О советском периоде киноработы и кинопопулярности, в том числе и песенной, Михаила Ивановича — сказано много, и конечно сегодня ТВ скажет вновь немало, нам же хотелось бы как раз постсоветский период осветить. Ведь был момент полнейшей растерянности народных артистов РСФСР и СССР — повернувшая вспять, в капитализм страна словно бы ждала оклика, но в основном из актёрской среды звучали одобрения нового «курса реформ»… Вот тогда-то песни Ножкина снова пробирались к нам — окольными, разными путями. Я вот услышал его «Время Русь собирать» — в электричке, пел относительно молодой пенсионер, и было ясно что он не монету из нас выбивает, а как архангел Гавриил будит спящих…

Вот этот период духоподъёмной, подлинно патриотической работы песенника и поэта Ножкина нам, комсомольцам и коммунистам 21-го века — дороже всего! Хотя, конечно, весь его двухтомник стихотворений, изданный «Алгоритмом», я читаю с интересом. Простота, искренность, лёгкость — во всех стихотворениях, например, вот в очень похожем на песню «Люксембурге»…

Кстати, с двухтомником стихотворений этим связана вторая часть моих кратких реминисценций…

Первая встреча была на заре боевых нулевых, вторая — в проклятых десятых. Год 2015-й, постболотные бури утихли, я уже работаю в «Литературной России», и вот, по приглашению некогда состоявшего в группе академика Сахарова одного нынешнего поэта-путриота я оказываюсь на конкурсе «Трудовая доблесть России». Подвальчик в усадьбе Х.Е.Лазарева, бывший Телеграфный переулок (ныне Архангельский) — посреди первой комнаты стоит бюстик… Путина! По идее, дальше и ходить не стоило, однако в небольшом столовом помещении, где проходил конкурс (сами чтения) — находился в жюри Михаил Иванович, и вот это обстоятельство, конечно, затмило комический антураж некоего профсоюза (наилояльнейшего правящим миллиардерам, как можно понять из обстановки).

Стихи там звучали разные, а открыл конкурс сам поэт-путриот Комаров одой, посвящённой Путину, который выступает в ООН: «На фоне зелёного мдрамора…» Это было что-то с чем-то — но памятуя, как сам герой Ножкина Бекас терпеливо и даже весело вёл себя на чужбине, среди идеологических и геополитических врагов, я затаился и сдерживая хохот слушал. В оде выходило, что Путин в ООН так выступил — «как деды в атаку вставали…» Ну, аналогии тут очевидные — конечно же, шедшие на власовцев (в том числе) в атаку — это нынешний Путин под триколором в ООН… Путриоту похлопали — за его орг-функции больше, чем за искусство, а я в паузе — подписал Михаилу Ивановичу свою книгу стихов и попросил оставить автограф на специально принесённом мной первом томе его стихов. Он оживился и тотчас пожурил: «Дмитрий, у вас что ли нет второго тома?» Я ответил что есть, просто я сэкономил на весе, не стал нести. «Договорились! — отвечал он не услышав моей скромно-тихой речи, — я вам второй том, обязательно с подписью, а пока давайте к нам в жюри, что вы там делаете?»

Я объяснил, что хоть Комаров и позвал меня в жюри от «Литературной России», я всё же хотел бы прочесть один свой стих, чтоб с пользой провести время и выразить определённые позиции (советского патриота). Ножкин потребовал как глава жюри, чтоб так и было, книгу мою взял — свою надписал, но отчего-то не спешил отдавать (как будто не дописал что-то). Потом из сборника «ХАО СТИ» я прочитал один весьма эпатирующий данное собрание текст — но даже после такого получил грамоту и медаль конкурса «Трудовая доблесть России» (там, само собой, там изобилует постылый триколор, но мне дороже всего подпись Михаила Ивановича на грамоте), всё это красуется на дачной стене у меня, там где пишу дальнейшие строки…

Дело в том, что в зале не я один был марксистом-ленинцем — и очень понравившийся Ножкину тот стих «Мону-ментальное» (про памятники — включая Эрнсту Тельману, в окружении бутиков у метро «Аэропорт») слушала любимая моя женщина, а вот всё остальное, особенно посконщина и путриотизм, её так сильно коробило, что она всё порывалась бежать, и чуть позже мы убежали вместе (диплом я получил потом). Так и остался первый том с подписью Михаила Ивановича в том подвале за бюстиком Путина…

Я понимал, знал, что Ножкин оказался там не случайно, увы, что как и другой хорошо мне знакомый со школьных лет советский патриот Василий Семёнович Лановой — он поддерживает существующую власть. И свои антилиберальные, пробуждавшие нас в 90-х песни — петь-то уже некому, если сливаешься с фоном… Не думаю, что молодые коммунисты в праве упрекать Василия Семёновича (покойного) и других заслуженных артистов СССР и РСФСР, этот «синдром Расина» на склоне лет, желание примириться с властью, некогда вызывавшей гнев — явление, к идеологии и гражданской позиции имеющее отношение косвенное. Вспомним того же Говорухина, пытавшегося на встрече арт-элиты с блиноликим даже покойного Высоцкого записать в сторонники Путина — ну, печально это, да, но не надо относиться к артистам как к выразителям воли правящего класса.

Нам дорог иной пласт их творчества — тот, который порождён был сплочённостью советского народа в почти уже бесклассовом обществе. И только в таком высоко развитом и гуманном обществе возможно было понимание психологического мира, вживание в «шкуру» врагов по Гражданской войне — и в «Хождениях по мукам» Ножкин великолепно сыграл Телегина, тут равных ему нет. Без патриотического чувства как искусства — такое не далось бы актёру и поэту, в этом и искусность, в этом дар!

Так что, отбросив ребяческие комсомольские претензии к «возрастной правизне» (включая православную ортодоксию), поздравим Михаила Ивановича, народного артиста РСФСР, — созданные им на экране образы, спетые им песни давно стали народным достоянием, так создадим же и мы такие общественные условия, когда творчество масс подхватит это замечательное наследие и возвысит над ним новые ступени социального прогресса, воплощённого в творчестве! Ведь, как говорил на том комсомольском вечере в Тушино Михаил Иванович — только этим все песни и стихи и оправданы, как чистое искусство они не нужны…

Пожелаем Михаилу Ивановичу, живущему по-советски долго — и далее достойно держать этот личный участок общего фронта! Социализм и большевизм завоевали менее чем за век для рождённых в СССР такую продолжительность жизни — в частности для деятелей искусств, такой им почёт и заботу государства (народа! и нынешние наследники приватизации, силовигархи, прислоняющиеся к советским актёрам и классикам, — только самих себя уменьшают, того не ведая) — что, как говорил С.М.Киров, «хочется жить и жить!»

Дмитрий Чёрный, член СКМ с 2000 года