Майдану — нет! Не проиграть драгоценное время!

Безусловно, недопустима и преступна абсолютная безальтернативная монархическая диктатура одного человека в государстве. Тем более человека, возглавляющего систему отобрания благ у бедных для распределения среди узкого круга приближенных богатых.

Но намного больше отторжения у всякого нормального человека должна вызывать ситуация, когда у того, что претендует на оппозиционные функции, еще более чудовищная персоналистская абсолютная диктатура, не приемлющая даже тени альтернативных субъектности, авторитетности, идей, программ. Поистине вызывает ужас и омерзение полное отсутствие у миллионов людей собственных целей и интересов, открытое нежелание самим думать политически — с безоговорочным делегированием собственного разума одному-единственному субъекту, абсолютному монарху в «оппозиции».

Это и не оппозиция ни в коей мере. Демократией и свободой тут и не пахнет, их тут неизмеримо меньше, чем даже в рамках правящего режима. Это — планомерно реализуемая игра в поддавки в рамках правящего класса с крайне эффективным, поистине инфернальным зомбированием значительной части политически активного населения — ради дальнейшего развития, грядущей перезагрузки политического интерфейса. Чтобы в итоге получилась еще более жестокая, свирепая персоналистская диктатура. Фашизм в еще более чистом незамутненном виде, следующая ступень его ректификации. И, да, направленный, естественно, не против функционеров нынешней правящей партии, а исключительно против левых.

Левые же тут абсолютно бессильны, увы. Единственное, что они могут, так хотя бы не поддерживать — информационно и выходом на улицу — своих будущих палачей-декоммунизаторов в лице безальтернативного монарха псевдооппозиции и его безнадежно и добровольно лишенных разума подручных-штурмовиков. Чтобы хотя бы на короткое время, которое левым в России отведено, сохранить лицо и достоинство, сохранить субъектность.

Извините, если кого покоробило. Но правда, которая без иллюзий, всегда горька.

Игорь Герасимов

---

От редакции: Относительно времени, имеющегося у левых. Слово «отведено» тоже как-то коробит — отведено кем-то? Властью? Навалистами? Историей? Нет, уж здесь мы сами себе хозяева. К тому же, зная эту самую Историю — в частности всего 1917-го года, — мы понимаем, что выход на улицу, а точнее — участие в майдане, это одноразовый, последний патрон, который может расходоваться только в революционной ситуации и никогда, нигде иначе. В 1917-м большевики, ещё не продвинув глубоко в массы свои лозунги и свою программу, с апреля до июля, а то и до августа, — только и делали, что сдерживали революционные массы, удерживали от броска на Временное правительство. Да-да, как и Маркс (см. двухсерийный кинофильм «Год как жизнь»), Ленин, выдвинув ультрареволюционные для весны 1917-го лозунги и апрельские тезисы («Нашей революции ещё не было»), казавшиеся фантастическими даже ближайшим, теоретически маститым соратникам по партии — Зиновьеву, Каменеву, Мартову пр. — не гнал вперёд паровоз революции, а напротив удерживал его из всех сил!

Почему, для чего? А вот именно для успеха революции!

И кто этих подробностей развития революционного движения в 1917-м не знает — тот вот пусть завтра дома сидит и читает Троцкого «Историю русской революции»! (это единственная его книга, которой можно вполне доверять, хоть там и выпячена его роль). Это будет куда полезнее ему, чем участие в буржуазном майдане. Как говорил Ленин в мае Троцкому, «массы левее нас в сто раз», однако эта левизна не означала ни глубокого понимания классовых задач предстоящей революции, ни готовности в ней победить. Выйти, пасть жертвами, как в 1905-м или в недавнем феврале (жертв были тысячи! они похоронены на Марсовом поле) — это можно, это отчасти и получилось в июле, когда большевики всеми имеющимися у них силами удерживали солдат, матросов и рабочих от наступления на Мариинский дворец (штаб контрреволюции на тот момент). И тем не менее, по итогам подавленных казаками июльских выступлений — начались погромы большевистских газет, штаб РСДРП(б) в особняке Кшесинской «революция», то есть Временное правительство и ЦИК (на самом деле контрреволюция, но доказать это ещё предстояло) постановило изгнать.

Кто громил печать большевиков? Неужели одни казаки и будущие беляки-корниловцы? Нет, в погромах участвовали и оболваненные пропагандой рабочие, считавшие, что защищают революцию, а Ленин — «немецкий шпион» и контрреволюционер, который мешает Керенскому вести «революционную войну» всё на том же германском фронте… Развенчать тогда и политику и пропаганду буржуазии в её переиздании Временного правительства — не смог никто лучше неё самой, но для этого, как и для сплочения истинно пролетарских сил для пролетарской же революции, требовались месяцы.

В августе, при попытке Керенского же и Корнилова взять больше власти и пустить в расход Советы рабочих (то есть именно контрреволюцию довести до конца, до военной диктатуры и директории) — был дан рабочими первый бой и конницу Корнилова в Петроград не пропустили. Как минимум, теперь революционный Питер понимал, против кого он — Ленин тем временем писал «Государство и революцию» в Финляндии, на него была объявлена Керенским охота, но не слишком ретивая. Только к сентябрю-октябрю, к съезду Советов, на одной из питерских квартир (по иронии судьбы — принадлежавшей члену Временного правительства) в течение долгого, многочасового ночного заседания ЦК РСДРП(б) решалась судьба будущего вооружённого восстания — причём теперь, наоборот, мало кто был за выступления, насмотревшись погромов редакций своих и на реакцию летнюю… Но и тут Ленин сумел убедить, что время настаёт — его часы Революции шли точнейшим образом.

Что было бы, если б в июле или августе, в ответ на Корниловский мятеж большевики попытались взять власть? Полное поражение, репрессии, запрет партии, казнь или длительное заточение членов ЦК (Троцкий-то и был в Петропавловке, правда недолго, по итогам июльского поражения) — причём как контрреволюционеров, что было бы поражением пролетариата на долгие годы!

Что же должны делать сегодня мы, наследники большевиков, не имея и толики их поддержки в массах? Упорно, по возможности долго вести свою пропаганду и агитацию в классово близкой среде. Время нам нужно не «отведённое», но основательное, долгое (годы), чтобы широко и ясно разъяснить задачи Второй социалистической революции, принципиально отличные от Майдана в любом его издании. Потратить же малые силы и малый авторитет сейчас (как уже пытались некоторые члены ЦК ОКП в августе, позорно поддержав Минскмайдан) — для партии нашей и компартий прочих, — будет политическим самоубийством, которое ничуть не лучше воображаемых репрессий после победы навалистов. Ни капли пролетарской повестки не должно примешиваться к управляемому и желаемому буржуазией Майдану.

Нас интересует только тотальная национализация крупных средств производства, а не ротация силовигархии на либерально-чистеньких капиталистов, которых предложит Майдан водворить на место вполне реальных, но не единственных воров и эксплуататоров «питерского» издания. Как, например, насчёт не госкорпорации, а частной компании «Лукойл», точно так же, как отданные Путиным друзьям «Роснефть» или «Транснефть», и даже более них разграбляющей богатства наших недр, — наши, социалистические, советские богатства?! Никаких полумер и альянсов с классовым врагом (наелись в 2012-м, и за это же поплатились в 2014-м) — только пролетарская революция!

«Ах, мы наверное не дождёмся никогда той революции, что нам подходит, поэтому надо участвовать хоть в том, что есть» — сокрушался Кирилл Медведев на фестивале «Не пряча лиц» 6 ноября 2020.

Нет! Такая позиция большевикам чужда. Сил мало, вытряхивать их на снег под чужими знамёнами, под триколорами — мы не будем. Считайте нас кем угодно — хоть, как в 1917-м контрреволюционерами, как сторонники Временного правительства звали большевиков. Не будем! И точка. А революционная ситуация созреет — но субъективный пролетарский и партийный фактор должен подрасти, пока время работает на нас, а мы внутри этого времени сами неустанно работаем. Здесь, как и в случае сдерживания Лениным революции в 1917-м — диалектика, только она даёт трезво взглянуть на перспективы Майдана и Революции (но никак не их союза).

Дмитрий Чёрный, член ЦРК ОКП